Забрали с подругой из крематория урну, уложенную в аккуратную чёрную сумочку с логотипом, и сели на скамейке у чужой могилы - она курить, я - внезапно - реветь.
- Ну что ты, в самом деле, - говорит подруга, - это тебе хреново. А ему хорошо. Смотри сама - съездил наконец-то в Прагу и влюбился в неё, вернулся - и умер, не заметив. Он же страшно не хотел всего этого, он же так боялся старости, он же у тебя этот... пижон и бабник.
- Ловелас, - хлюпаю я.
- О, - хорошее слово - ловелас. Ему же не хотелось становиться стариком. И он не стал.

И я понимаю, что она права - не хотел. Питеры Пены ужасно не любят становится стариками.

Но как же я на него зла.